Подписываюсь под каждым Вашим словом. Мой запас прочности, на самом деле, уже почти заканчивается, Перчик сейчас мой последний из кураторских собак. Остальные пристроены, кто в России, кто в Германии. Спарташи уже нет в живых, умер дома от старости, малыш Снежок умер в клинике в возрасте 3-х месяцев, не успев найти дом... У каждого своя судьба, за кого-то переполняет радость, за кого-то ощущение, что что-то было не так сделано.

Смотрю на других волонтеров и понимаю, какие это ЛЮДИ! Смотрю на настоящих ветврачей и тоже понимаю, какие это люди!
С моей стороны безграничное уважение!

Ян, Перчик - такая же моя собака. За него точно не надо благодарить. Я на себя взяла все обязательства добровольно. И мне это не в тягость, а в радость.
А вот помощникам, среди которых и ты, настоящее спасибо! Что бы я могла для него сделать без финансовой помощи при зарплате в 30 тысяч и наличии семейного бюджета, из которого не возможно вырвать больше денег, чем мои кураторские...

В 9 вечера звонила в клинику. Перчику было плохо, давление постоянно скачет, температура не поднималась, но рвота, вызванная попыткой накормить, все равно была.
Раз ночью из клиники не звонили, значит ночь пережил. В 10 утра Кордова придет на смену, буду звонить. Не уверена, что днем смогу выйти в инет, но вечером напишу, как Перчонок держится.

Последнее время со страхом открываю эту страничку... Не укладываются в голове действия того врача из астина. Теперь еще большая паранойя будет по поводу посещения других врачей,кроме Кордовой..

Охохо...
Дай Бог сил Перчику! И конечно же, не устаю восхищаться Врачом Анной Кордовой.
Девочки, сил вам и терпения, мы будем молиться на Перчика, надеюсь, ему станет лучше и он еще порадует вас и нас своими неспешными прогулками и виляющим хвостиком.

Сказать нечего, ждем новостей. Жалко Перчика... Катюша, держись.

надеюсь на лучшее. Перчик под присмотром Анны Сергеевны, а значит, всё что можно для него сделать - делается.
Перчик, выкарабкивайся, поправляйся, лето в разгаре, надо же ещё поваляться на травке в тенёчке! Держись, заяц!
Катя, и ты держись.. ты делаешь всё что можешь.

Девочки, недавно говорила с Аней по телефону. Перчику, конечно, лучше по сравнению с вчерашним днем. Давление стабилизировалось, выходил гулять с дочерью Кордовой (громко сказано: ковылял, не ходил, но сам), температуры нет, но очень слабенький.
НО, НО и еще раз НО: еда не усваивается. Кордова колет и церукал, и зонтак, и эссенциале. Но рвота продолжается на любую пищу. Анна днем спросила разрешения открыть Перчику банку паштета Рикавери (он дорогой, есть у них в продаже в клинике). Вчера Лена привезла Перчику обычные консервы, от них рвота. От Рикавери тоже вчера рвало. Сейчас Кордова решила развести паштет своим собственным бульоном и выпаивать его. Вода усваивается нормально, рвоты нет. Анна Сергеевна в замешательстве пока. С одной стороны - динамика положительная и анализы хорошие, с другой стороны - если к завтрашнему вечеру Перчик не начнет сам есть, хоть бы и по капельке, то его ожидает голодная смерть.
Решили, что завтра и будем решать, как поступить, может пищеварение восстановится (вспоминаю, как Данюшу рвало три дня после операции со второго по четвертый, как буквально по ложке давали еду и сколько уколов было сделано, но все стабилизировалось). Ужасно то, что Перчонок до клиники уже три дня ничего не ел из-за рвоты, т.е сегодня вечером будет ровно пять суток почти абсолютного голодания.

Катя, а физрастворы?

Ян, капать нельзя, начнется отек легких из за лишней жидкости, она будет поступать в межклеточное пространство.

Только что говорила с клиникой, бульон с рикавери тоже вызвал рвоту. Кордова завтра выходная, но приедет, чтобы проверить состояние Перчонка.

Перчонок,пожалуйста,поправляйся!Пожалуйста,подержите его в клинике подольше.Под присмотром Анны Сергеевны как-то спокойнее.

Только что звонила Кордовой. Перчик умирает. Дыхание тяжелое, обессилен и измучен. Кордова возражает против того, чтобы выписывать живой труп. Речь идет о часах. Везти его в Загорянку в таком состоянии, чтобы он промучался еще какие-то часы, неправильно со всех точек зрения. Я поеду к нему в семь вечера, но если он начнет задыхаться, Анна Сергеевна введет усыпляющее лекарство раньше.
Писать сейчас больше не хочу. Вернусь из клиники, напишу.